В киевском балете на льду где-то в 80-х поставили «Кармен». Спектакль удался и пользовался большим успехом. Особенно пришлась публике драматическая развязка, когда ревнивый Хосе энергично убивал свободолюбивую цыганку и грубо швырял наземь...
Впрочем, наземь – это виртуально. А в реале фигуристка-исполнительница роли крепенько билась об лед. Профсоюзное собрание трудового коллектива балета постановило покончить с разгулом некрофилии и впредь убиенную работницу табачной фабрики Кармен прикладывать ко льду бережно.
Ушибы прекратились. Но остались простуды – каково было распластанной на льду разгоряченной и почти обнаженной прима-балерине, пока Хосе исполнял танец посмертного страдания, а затем, уже полный праведного раскаяния, возвращался к остывающему телу любимой. Пускай всего-ничего через несколько минут, но и за такое время бедная артистка могла окоченеть в холодный труп.
Конечно, это усилило бы социалистический реализм постановки. Но где напастись одноразовых Кармен в стране, в которой, к примеру, шприцы, презервативы и полиэтиленовые пакеты даже в отчетах Госкомстата относились к изделиям многоразового пользования?
... Когда обе основные исполнительницы роли Кармен забюллетенили, профсоюзное собрание трудового коллектива балета постановило складировать убиенных Кармен на теплую подстилку.
Выполняя постановление, режиссер-постановщик, народный артист СССР Вахтанг Надирадзе изменил либретто. В помощь Хосе в умерщвлении любвеобильной героини в спектакль ввели пикадоров, коллег соперника Хосе - Эскамильо.
По оригинальной задумке режиссера, Хосе исполнял с жертвой танец смерти, вонзая в нее кинжал под марш «Тореадор, смелее в бой!». А в это же время его боевые ассистенты должны были разом сбросить с плеч долой расшитые золотом ватные плащи, да так, чтобы на хладном месте преступления учинился теплый смертный одр.
И вот на него стремительный Хосе, кончив мокрое дело, должен был водрузить бездыханное тело Кармен... А затем, лба не перекрестивши, приступить к оплакиванию несчастной любви многооборотными прыжками, разнообразными пируэтами, витиеватыми серпантинами... И другими изобразительными средствами ледовой хореографии в постановке главного режиссера балета, народного артиста СССР Вахтанга Надирадзе...
Вестимо, теплое местечко на льду облегчило, если вообще ни спасло жизнь исполнительницам роли Кармен. Зато пылкого Хосе поставило перед сложной производственной проблемой: попробуй на скорости, да в музыку попасть партнершей в этот самый гребанный смертный одр, дислоцируемый где ни попадя бестолковыми пикадорами, этими пидарами из кордебалета...
Потому бравый бандит не очень-то выруливал с убиенной Кармен, и, чтобы не перелететь с нею через плащи, приледнял партнершу как бог на душу положит. Дальше прожектора набрасывались на него, отвлекая публику. Ей, родимой, неудачливый герой-любовник являл виртуозный танец праведного раскаяния.
Зарезанной же Кармен приходилось в темноте ползти к заветной плащ-подстилке, матеря почем свет безалаберного убийцу. А когда она добиралась до свята места и укладывалась в смертной позе, заданной режиссером-постановщиком, часть прожекторов переводилась на нее, и тогда Хосе на пташкиных крыльях любви летел к бывшей пассии – оплакивать ее трагическую кончину.
К счастью, публика этой маленькой нестыковки не замечала. Ну кому уже была нужна эта ползущая во мраке, отжившая свое похотливая дамочка? Да еще когда в центре внимания - ярко засвеченный прожекторами мастер спорта международного класса, чемпион СССР, победитель и призер многих международных турниров Хосе, страждущий многооборотными прыжками, разнообразными пируэтами, витиеватыми серпантинами...
В общем, спектакль с неизменным успехом проходил во многих городах Советского Союза, а потом и братских стран социализма.
Правда, на премьере в Берлине случился небольшой прокол, едва не стоивший труппе премиальных, да еще в дойчемарках. То ли Кармен замешкалась, то ли осветители-аборигены поторопились, но когда навели прожектора на плащ-площадку, трупа цыганки в точке вбрасывания трагически не оказалось. Тогда педантичные немцы принялись старательно шарить лучами прожекторов по льду, вроде как искали вражеский самолет в небе. И таки поймали в перекрестье лучей зверски убитую девушку на полпути к цели да любезно освещали несчастную до последнего вздоха на смертном одре.
... Конечно, не трудно представить: звучит бессмертная музыка Бизе; убиенная, но пылкая (уже от холода) Кармен по-пластунски ползет по льду, выхваченная прожекторами; вокруг нее выписывает смертельные пируэты Хосе, страстно обеспокоенный премиальными, - и потому весь в нетерпеливом ожидании финиша скорбного пути партнерши, чтобы, наконец, ЕПТМ, припасть к остывающему телу любимой.
... Но представить себе судорожные рыдания из-за кулис остальных артистов труппы да неудержный хохот обычно чопорной немецкой публики – это уж куда тяжелее!
© Алик, театрал http://www.anekdot.ru/an/an0202/o020227.html#11
|